Очерк 17. Памятники культуры средневековья (XV – XVII вв.).

Очерк 17. Памятники культуры средневековья (XV – XVII вв.).

 

- Рукописная книга.

- Иконопись. Школа  «тихвинских писем».

- Деревянное зодчество края.

- Архитектурный ансамбль Тихвинского Успенского мужского  монастыря.

 

Рукописная книга.

Начало появления книг в Тихвинском крае связано с принятием христианства местным населением, с возникновением церквей и монастырей. Несомненным является то, что эти книги были рукописными и передавались из рук в руки на протяжении столетий. На территории Новгородской земли в XI-XV веках сложился значительный фонд русской рукописной книги.

С конца XV в. новгородские книги стали покидать свою родину во всё возрастающем числе. Самые старинные и роскошные книги вывезли московские великие князья и церковные иерархи; те, что похуже, увозили многочисленные служилые люди, временно обитавшие на новгородской земле. Огромные потери, в том числе и духовные, понесли жители края в Смутное время. В результате на своей родине новгородская рукописная книга стала редкой.

Новгородскую рукописную книгу XI – XVI вв., бытовавшую в Тихвинском крае, трудно спутать с рукописными книгами, поступившими из других мест, из-за самого оригинального из всех русских рукописных видов и стилей орнамента  - тератологического (звериного). Тератология – это своего рода «наследственная особенность», передающаяся по целому ряду поколений рукописных книг, созданных на новгородской земле. Она даёт возможность специалистам определить даже отдалённых книжных потомков новгородской школы письма. Количество книг, дошедших до наших дней и бывших в обращении во всём древнерусском государстве с XI  до начала монгольского ига на Руси (1240 г), учёными насчитывается лишь в несколько сотен, рассеянных по России и разным странам мира. Более распространёнными являются рукописные книги XV – начала XVIII столетия, но и они довольно редки и являются бесценным культурным наследием русского народа.

К середине XVII века стал ощущаться новый культурный подъём в Тихвинском крае, сопровождавшийся распространением книг среди населения. В это же время печатные книги повсеместно стали вытеснять старые рукописные книги, особенно при использовании книг в церковном обиходе.

Пути появления рукописных книг в нашем крае различны. Возникшие в XVI-XVII вв. тихвинские монастыри и пустыни особо нуждались в книгах. Их жертвовали монастырям различные люди. Феодосий, игумен Вяжищского монастыря, расположенного под Новгородом, «положил» лицевое (иллюстрированное) Евангелие в Тихвинский Успенский мужской монастырь вскоре после его основания. Первый игумен Тихвинского Успенского монастыря Кирилл в 1562 году «…дал в дом Пречистой …на Тихвине по своей душе и по своих родителей …книгу рекомый Маргарит…», имея намерения ознакомить свою братию с трудами Иоанна Златоуста[1].

От времени новгородского архиепископа Макария, великого книжника и создателя Миней Четьих, в библиотеку Успенского монастыря попадает рукописная книга Миротворный круг с пасхалиею на 512 лет, выполненная попом Агафонищем при Софийском соборе Великого Новгорода в 1540 году.

Из XVII в. дошли сведения, что старицы Леонида и Александра (монастырские спутницы  царицы-старицы Дарьи (Анны Колтовской)  пожертвовали Минею в Антониево-Дымский монастырь. Интересно то, что 70 годами раньше этого вклада данная Минея в 1573 году была пожертвована в Тихвинский Введенский женский монастырь.  Другой, более усердный вкладчик, некто Ждан Данилов («а молитвенное ему имя Артемий») – «служка» Тихвинского Успенского мужского монастыря жертвует в него, а также в Антониево-Дымский монастырь целых четыре книги.[2]

Вложить книгу в церковь, а особенно в свою ближайшую приходскую, стоящую на погосте рядом с могилами предков, считалось весьма богоугодным делом у жителей Тихвинского края. Служилый человек Семен Иванов сын Палицын в 1532 году с чувством выполненного долга вложил рукописную Псалтырь в церковь Успения Богородицы, стоящей на берегу озера Никулинского в 60 верстах к югу от Тихвина[3].

В конце XVII и в XVIII вв. были организованы сборы рукописных книг, с заменой их на печатные, по церквам и монастырям Новгородской епархии. Собранные рукописные книги поместили в Софийскую библиотеку Новгорода. В данную библиотеку попали многие рукописные книги Тихвинского края. Из  Тихвинского Успенского мужского монастыря в Софийской библиотеке одних служебников  XV-XVI вв. хранилось восемь.

Из соседних с Тихвинским Успенским монастырём Введенского и Николо-Беседного монастырей, а также пустыней Сарожской и Ругуйской в Софийскую библиотеку попали по несколько экземпляров рукописных книг. При этом из Троицкой Ругуйской пустыни, расположенной в Воскресенском Липенском погосте в Софийскую библиотеку поступили три книги и, что особенно важно,  пергаментная Псалтырь  XIV века. Пока, это самая древняя рукописная книга, используемая нашими предками на территории Тихвинского края и дошедшая до наших дней. К тому же она выполнена не на бумаге, а на дорогом пергаменте, что ещё более подчёркивает её древность и редкость.

Рукописные книги можно было встретить в самых различных местах Тихвинского края. Иногда они выдавались на временное пользование в приходские церкви, как, например, рукописная Триодь 1533 года написания, выданная в 1658 году на «подержание» из Борисоглебской церкви Новгорода в приходскую церковь под Тихвиным. По-видимому, печатных книг, используемых повсеместно в богослужении в ту пору, не хватало, и вот восполнили этот недостаток старинной рукописной книгой, передав её из городского храма в глухую деревенскую церковь в глубине Тихвинского края.

В Новгородском городском музее хранятся бытовавшие в крае рукописные книги. Среди них поступившие из Реконской и Оскуйской пустыней, а также из церквей Троицкого Колбекского,  Петровского Мелигежского,  Никольского Пашозерского и Георгиевского Озеревского погостов, что существенно расширяет библиогеографию рукописной книги Тихвинского края. Из церкви Никольского Явосемского погоста было изъято рукописное Евангелие 1535 года, в котором оказался лист из рукописи XIII века. В Тихвинский край в глухую лесную Явосьму данное Евангелие неведомыми путями попало из г. Хлынова (Вятки)[4].

Значительное количество рукописных книг сосредоточилось на руках старообрядцев, повсеместно проживающих в Тихвинском крае.

Тихвинский Богородицкий Успенский мужской монастырь был богат рукописными книгами, так как власти монастыря при всяком удобном случае стремились пополнить свою библиотеку. В 1686 году была приобретена у келаря Чудова монастыря в Москве Варлаама Палицына за 13 рублей книга Хронограф, с записью событий до смерти царя Бориса Годунова (1605 год).

В описании Тихвинского Успенского монастыря 1859 года, составленном академиком Я. Бередниковым, упомянута монастырская библиотека, имеющая 1070 экземпляров книг различного содержания. В качестве особо ценных выделены в отдельный список 22 рукописные книги и в другой список - 18 печатных книг,  изданных в основном в XVII веке[5]. Другое описание монастырской библиотеки сделано Случевским К.К. при посещении Успенского монастыря во время его путешествия по Северо-Западу России. Он особо отметил хорошую, на его взгляд, подобранность библиотеки и выделил из общего фонда примечательные рукописные книги[6].

В собрании рукописных книг, хранящихся в библиотеке Тихвинского Успенского монастыря, находилось Евангелие XV века с вкладной надписью 1522 года новгородского священника Иоанна с Рогатицы, а также два рукописных Евангелия XVI века. Некоторые рукописные книги, бытовавшие в Тихвинском Успенском монастыре, позднее попали в различные музеи и библиотеки страны. В Государственном Историческом музее в Москве хранятся несколько  лицевых рукописей, посвященных Тихвинской Богоматери, в том числе книга «Солнце Умное» второй половины XVII века, с вкладной записью тихвинского архимандрита Варсонофия, управляющего монастырем в 1678-1680 гг[7].

В XVII веке в Тихвинском Успенском монастыре и на Тихвинском посаде появляются свои переписчики и переплетчики книг, работавшие очень искусно и неоднократно призываемые для выполнения заказов в Новгород и Москву[8]. Значительное развитие грамотности в крае вызвали появление местной литературы, в первую очередь посвященной тихвинским и обонежским  святыням. Созданное на основе осмысления прошлых событий «Сказание об осаде и о сидении в пречестней обители честнаго и славного Одигитрея чудотворные иконы Тихвинской Богоматери» вошло в наиболее пространную редакцию «Сказания о чудесах иконы Тихвинской Богоматери». Составлена она была в 1658 году при участии тихвинского иконника Иродиона Сергеева, которого для отработки окончательного текста вызывали в Москву.[9] Подлинник  «Сказания…» долгое время хранился в библиотеке Тихвинского Успенского монастыря. Нынешнее местонахождение его неизвестно.

Многие сочинения местных авторов были написаны под влиянием и по настоянию архимандрита Ионы Баранова или при участии архимандрита Герасима Кремлева. Сочинения старообрядческих авторов создавались тайно и часто анонимно. Об истории средневековой литературы Тихвинского края и её авторах известно немногое.

Значительное распространение в XVII веке в Тихвинском крае получают печатные книги. Одной из первопечатных книг, напечатанных кириллицей за рубежом в XV веке, владела царица-старица Дарья (Анна Колтовская), о чем свидетельствует запись великорусской скорописью о принадлежности книги к ней, сделанная около 1626 года. Это была Триодь Постная – богослужебная книга, содержащая в себе молитвословия на дни Великого поста и на приготовительные недели к нему, начиная с Недели мытаря и фарисея и до Пасхи, изданная в Кракове в 1491- 1492 гг. Швайпольтом Фиолем. В пределы Московского государства краковские инкунабулы, напечатанные кириллицей, попадали из Литвы задолго до появления книг первопечатника Ивана Федорова[10].

Из первопечатных книг библиотеки Тихвинского Успенского монастыря также можно отметить отпечатанную в 1518 году Франциском Скориной в Полоцке Книгу Царств. Из более поздних изданий - «Учение и хитрости ратного строения пехотных людей», по сути дела представляющего собой первый воинский устав в России, напечатанный по повелению царя Алексея Михайловича в 1647 году. Наличие этой книги в монастыре было совсем не лишним, если учитывать, что фактическим комендантом  монастырской крепости был «городовой старец», назначаемый из монахов Тихвинского Успенского монастыря.

Наличие социально активного населения в Тихвинском посаде, связанного с ремеслом, внутренней и зарубежной торговлей, обуславливало определенный уровень его грамотности, который был достаточно высоким и поддерживался нахождением в повседневном обиходе значительного количества рукописных и печатных книг.

 

Иконопись. Школа  «тихвинских писем».

Со времени включения Тихвинского края вместе с Новгородом в состав Великого княжества Московского началось постепенное изменение прежнего характера иконописи. Старая новгородская школа иконописи постепенно сдавала свои позиции, но её упадок происходил медленно. На протяжении XV - XVII веков иконы новгородской школы широко бытовали в Тихвинском крае. Местное иконописание в Нагорном Обонежье зародилось во второй половине XIV века и питалось новгородскими традициями[11]. Вместе с появлением московских помещиков в крае всё больше появляется привозных икон.  Местные иконописцы также восприняли новые веяния, заимствованные от мастеров московской и других школ иконописи.

Из икон Тихвинского края к новгородской школе иконописи или близкой к ней относится датированная 1465 годом икона Симеона Столпника из Дымского Антониева монастыря, поступившая в 1915 году в Новгородский музей. Датировка дымской иконы является уникальной особенностью из-за редкости её исполнения в XV веке. Икона выполнена на цельной липовой доске размером 72,0 на 47,0 см. в провинциальной мастерской. Иконографическая схема изображения традиционная, но с некоторыми отличиями. Преподобный Симеон представлен стоящим на столпе, имеющем вид башенки с арочным проемом и ведущей к нему лестницей в три ступени, а также с небольшой пристройкой, украшенной фронтоном и портиком. Со столпа спускаются на веревках кувшин и корзина. Святой правой рукой благословляет перед грудью, держа в левой руке свиток.[12]

Известный исследователь древнерусского искусства В.Н. Лазарев, отнес данную икону к работам не очень высокого качества, отмечая свойственную ей особую примитивность жизнеощущения, проявляющуюся в тяжёлых, плотных красках, в резкости линейных очерков, в подчёркнутой геометричности форм, в суровости грубоватого лика святого.[13]

Из других памятников иконописи, бытовавших в Тихвинском крае в данный период, интересна двусторонняя икона с изображением на одной стороне Святого Николая, а на другой стороне - Богоматери с младенцем из д. Пирозеро на р. Капше. Икона датируется концом ХV- началом ХVI века. Она вытесана вместе с рукоятью из цельного куска дерева размерами 61,4 - 44,2 -  4,5 см (длина-ширина-толщина), при длине рукояти 95 сантиметров. Подобные иконы ставили у алтаря или церковных стен на особых подставках. Их использовали во время различных процессий и крёстных ходов. Ныне икона хранится в фондах Русского музея в Санкт-Петербурге.

Исследователи иконы отмечают патриархальность и своеобразное переплетение местной народной традиции и традиций новгородской иконописной школы, особенно в изображении образа святого. Самобытный характер иконе придаёт смелая асимметричная композиция, быстрый жёсткий и даже небрежный рисунок святого. Архаичность также прослеживается в манере исполнения личного письма с пробелами и резкими косыми бликами, подчёркивающими тревожную напряжённость взгляда святого Николы. В тоже время значительность и большую определённость образа Николая Угодника создаёт большое объёмное и тяжёлое Евангелие в его руках и выведенная крупными буквами надпись: ”АГИОС (святой) Никола”[14].

В данных иконах в полной мере проявились местные  традиции  иконописания,  развитие которых привело к новому широкому направлению в иконописи, именуемому как северные письма.  Термин этот возник ещё в середине XIX века. Коллекционеры и исследователи того времени подразделяли иконы “северных писем” на разновидности: архангельские, устюжские, каргопольские, тихвинские, поморские, вологодские. Хотя содержание понятий о разновидностях икон со временем изменилось, многие из них применяются и сейчас, но несколько в другой трактовке.  Так, судя по высказываниям Н.П. Лихачёва, не было географически точным понятие тихвинские письма, так как иконы, относящиеся к ним, не всегда создавались в Тихвине. Тихвинскими называли иконы XVI-XVII веков, которым подчас были присущи упрощенность, известная примитивность, но, в тоже время, сохранившие привлекательность в духе лучших новгородских иконописных традиций.[15]

Музейное собрание икон в Тихвинском историко-мемориальном и архитектурно-художественном музее невелико и насчитывает немногим более полусотни икон XVI- начала XX в. Из числа немногих древних икон наиболее примечательной является икона XVI века Спас Вседержитель. В 1986 – 1988 гг. она была отреставрирована художниками-реставраторами  И.В. Халбаевым и М.Х. Муракаевым.[16]

Тихвинские иконы XV-XVIII веков ждут своих исследователей. Уникальная их коллекция, насчитывающая около 200 произведений, хранится в Государственном Русском музее.  Основу собрания составляют иконы из Успенского собора Тихвинского Успенского монастыря. Только из главного иконостаса, созданного в 1624 году и сохранившегося до наших дней, происходят около шестидесяти икон, представляющих главную ценность собрания.[17]  Тихвинские иконы попали в Русский музей в результате работы в 1956-1957 экспедиции реставраторов Н.В. Перцева и С.Ф. Коненкова по спасению иконостаса Успенского собора. Ими было вывезено из Тихвина 158 икон. В последующие несколько лет экспедиции из Русского музея работали в Тихвинском, Бокситогорском и других районах Ленинградской области.

Скупщиками икон ещё в начале XX в. в Тихвинском уезде  было приобретено немало старинных икон для частных собраний.  По сообщениям периодической печати, среди скупленных по дешевке икон были шедевры XVI века – икона с 24-мя клеймами Жития и чудес Тихвинской богоматери и икона Великомученицы Варвары  новгородской школы, а также других не менее ценные иконы и среди них - Деисус и образ Антония Великого[18]. Судьбу тихвинских икон из частных собраний после революции проследить невозможно. Ряд тихвинских икон хранится в Государственной Третьяковской галерее и в других музеях страны.

Появление значительного количества тихвинских икон есть результат труда московских, новгородских и местных мастеров иконописи XV-XVII вв. Сооружение Успенского собора (1515г.) и строительство Тихвинского Успенского монастыря (1560г.) велось под патронажем московских самодержцев Василия III и его сына Ивана Грозного. По их указаниям были направлены иконные мастера в Тихвин, которые создали ряд своеобразных произведений в стиле московской школы иконописи.

Иконы из Успенского собора Тихвинского Большого монастыря хранящиеся в запасниках Русского музея долгое время не привлекали к себе исследователей древнерусского искусства. Лишь в 60-х годах ХХ века были раскрыты от позднейших подновлений несколько икон из иконостаса Успенского собора. Перед исследователями предстало ещё одно, совершенно отличное от других, направление иконописи. Причём эти различия касались не только икон, выполненных новгородскими и местными мастерами. Они несколько отличались и от основного направления московской иконописи, представленного ферапонтовскими иконами Дионисия и другими произведениями мастеров его круга. Тихвинские иконы московской школы так сильно отличаются от ферапонтовских, что трудно представить их создание в 1515 году, времени строительства Успенского собора; во всяком случае, на это направление дионисиевский стиль оказал незначительное влияние.

Особенно показательна в данном отношении  икона Воскрешение Лазаря. В ней на смену дионисиевской изящной линии, ясному силуэту, плавному ритму пришли плотные тяжёлые массы, беспокойные очертания. Движения стали энергичными, оттенки красок густыми и насыщенными; появилось резкое противопоставление светлого и тёмного, тёмных фигур и бледно-зелёных, водянистых “горок” фона. Фигуры, особенно Иисуса Христа, весомы и пластичны, их лики сосредоточены, в них читается происходящее, и весь образ иконы больше отражает внешнее действие, чем лирическое внутреннее состояние.

Тихвинское “Воскрешение Лазаря” написано мастером средней руки, считает исследователь древнерусского искусства Э.С.Смирнова. Она относит данный памятник к новой направленности московского искусства  XVI века и считает, что в нём проявились иные, чем прежде, художественные решения. Течение, к которому принадлежал мастер “Воскрешения Лазаря”, стремится к конкретности, непосредственности, к откровенному выражению наивного и искреннего чувства.[19]

Другая икона Пророк Захария (XVI век, московская школа), раскрытая в тот же период, являлась частью самого верхнего “пророческого” ряда иконостаса Тихвинского Успенского собора. Композиция иконы учитывает её расположение и необходимость её обозрения издали. На первый взгляд, облик Захарии - его красивый юный лик, изящный силуэт - напоминает типы московской живописи XV века. Но при задержке взгляда на иконе ощущается более внушительный, более тяжеловесный, более монументальный стиль новой линии московского искусства  XVI века.

“Пророка Захарию” и “Воскрешение Лазаря” писали разные московские художники, и они вложили в них, соответственно, различные стилевые особенности. Принадлежа к новой московской школе иконописи XVI века, иконы из иконостаса Тихвинского Успенского собора привлекают не столько поэтической глубиной чувства, сколько монументальным размахом общей композиции, её эффектной декоративностью, обобщённостью форм, интенсивностью и напряжённой яркостью цвета.

В коллекции икон Русского музея, поступивших из Успенского собора Тихвинского Большого монастыря, имеются иконы, не относящиеся к его убранству, и к тому же из разрозненных иконостасов. Теперь уже не восстановить их происхождение, можно лишь догадываться, откуда они происходят - из церквей Тихвинского посада, других тихвинских монастырей, из окрестных пустыней или церквей Нагорного Обонежья. Одно только неоспоримо, данные иконы связаны с Тихвинским краем.

Три раскрытые тихвинские иконы - Богоматерь, Иоанн Предтеча, Архангел Михаил - были некогда частью единого многофигурного комплекса деисусного чина, солидного, судя по данным иконам, иконостаса. В Русский музей они были привезены в 1956 году. Выполнены на цельных сосновых досках высотой 110 см и шириной 37-42 см. Все имеют врезные шпонки и ковчег с небольшими полями. Датируются второй половиной XVI века. В связи с этим не лишним вспомнить, что в период 1558-1590 гг. в Тихвине на посаде были возведены деревянные церкви Флора и Лавра  и  Знаменская, простоявшие, соответственно, до 1716 и 1770 гг. Возможно упомянутые иконы входили в иконостас одной из них.

В данных иконах напрасно было бы искать тонкость, одухотворённость и изысканность московского искусства или строгую уравновешенность и ясность новгородской живописи. Тихвинский мастер придерживался местного стиля, к признакам которого можно отнести своеобразное матовое звучание разбеленных красок, необычного по оттенку голубого тона, жёсткий графический характер складок одежды персонажей, использование контрастных высветлений и тёмного охрения красноватого оттенка. Важную роль играет орнаментально-графическое декоративное начало. Беспокойная игра складок на одеждах, обилие украшений, утяжелённость фигур, внешняя импозантность и торжественность - всё это позволяет отнести создание вышеперечисленных трёх икон тихвинского письма ко второй половине XVI века.[20]

Из икон Успенского собора, хранящихся в Русском музее, следует отметить такие, которые по тематике изображений и красочному строю, несомненно, относятся к произведениям тихвинской школы: "Явление иконы Богоматери Тихвинской"(XVII век), "Чудеса от иконы Богоматерь Тихвинская" (XVII век), "Александр Свирский" (конец XVII - начало XVIII века), "Поклонение иконе Богоматери Одигитрии в Царьграде" (XVII век)[21].

Общерусское почитание иконы Тихвинской Богоматери привело к широкому распространению списков с иконы по стране. Выполнялись они различными мастерами. С XVI века широко известны иконы Тихвинской Богоматери с клеймами. Одна из первых таких икон хранится в Новгородском музее. Она имеет 20 клейм, иллюстрирующих житие Богоматери, и датируется концом XV – началом XVI века.  В собрании музея-заповедника «Московский Кремль» хранится икона Богоматерь Тихвинская со святыми на полях, созданная в начале XVI века московским мастером круга Дионисия. В XVII веке тихвинскими живописцами были созданы прекрасные иконы Тихвинской Богоматери с клеймами. В Новгородском музее находится икона Богоматерь Тихвинская с 26 клеймами чудес написанная тихвинцем Родионом Сергеевым в 1678 году. До Великой Отечественной войны икона стояла в нижнем ряду иконостаса тихвинского Успенского собора слева от царских дверей. В 1941 году она была вывезена в Германию и после окончания войны возвращена по репатриации.

В Центральном музее древнерусской культуры и искусства имени Андрея Рублева хранится другая широко известная икона – Богоматерь Тихвинская с двадцатью четырьмя клеймами Сказания, созданная в 1680 году (1679 г., по датировке М.И. Мильчика) тихвинским иконописцем И.А. Квасниковым. Данную икону первоначально вывез в Калугу бывший тихвинский архимандрит Варсонофий, поставленный епископом  Калужским.

В XVII веке тихвинская иконопись достигла своего расцвета. Мастером, знающим все особенности искусства живописи, был тихвинский игумен Герасим Кремлев, который в 1636 году обратился к царю Михаилу Федоровичу за разрешением поновить образ Тихвинской Богоматери. Получив разрешение,  игумен  аккуратно удалил вздутия левкаса и красочного слоя, образовавшиеся во время пожаров, и наложил новый слой олифы, выполнив минимально необходимую реставрацию чудотворного образа.[22]

В период нахождения в Успенском соборе икона Тихвинской Богоматери неоднократно украшалась драгоценным золотым окладом и помещалась в резной позолоченный киот. В течение XVII века постоянно развивался убор чудотворной иконы.  В 1694 году он составлял 101 предмет: венец с коруной, несколько цат с привесками, резными священными изображениями и молитвословными надписями, множество небольших предметов специального назначения, створчатый киот с покровом-убрусом и праздничными подвесными пеленами. Все это великолепие скрывало всю поверхность образа, кроме ликов[23].

Ведущим тихвинским  мастером иконного письма был  посадский человек Родион Сергеев. Родился он в 1615 году (по другим данным в 1618 г.), скончался в старческом возрасте в 1689 или в 1690 году, перед смертью приняв иноческий сан. По документально подтвержденным данным, в Тихвинский монастырь за пятьдесят лет работы им было написано около пятисот  икон-пядниц и трехсот «государевых» икон, предназначенных в основном для раздачи в виде «почестей» московским и новгородским должностным лицам, а также создано пятьдесят больших храмовых и местных образов и расписано пятнадцать царских врат.  Как иконник и фрескист он был известен далеко за пределами Тихвина – в Олонце, Новгороде и Москве; в северных монастырях - Александро-Свирском, Троицком Зеленецком, Кирилло-Белозерском и др[24].

Тихвинский архимандрит Иона Баранов, направляясь на новое место службы в качестве епископа Вятского, взял с собой список иконы Тихвинской Богоматери письма Родиона  Сергеева. Тоже самое делали другие иерархи, направляясь на новые места службы.  Данные иконы способствовали распространению культа иконы Тихвинской Богоматери в удаленных от Тихвина краях.

В 70–80–х гг. XVII века в Тихвине работало наибольшее количество иконописцев, среди которых были признанные мастера своего дела Иван Устьшемушский, Иван Фалелеев,  Федор Коровников, Яков Губарев, Семен Попов и его сыновья Андрей и Тимофей и другие. Тихвинские иконописцы были специалистами как большого, так и мелкого иконного письма, т.е. они умели расписывать и поновлять настенную фресковую живопись в церквах и рисовать в больших количествах миниатюрные образа по заказам монастыря, церквей и прихожан.

В 1661 году в Тихвинском Успенском монастыре были начаты большие работы по росписи стен Успенского собора. Данная работа была поручена новгородским иконописцам Григорию Андрееву и Мирону Евдокимову. В этот сезон были расписаны западный и северный фасады собора, крылечко собора, выполнены отдельные сюжеты в западной паперти храма. Вместе с новгородскими иконниками работали и тихвинцы: Родион Сергиев, Петр Михайлов и Петр Фалелеев. И уже через год фресковую роспись поручают Родиону Сергиеву с товарищи "… писали на церкви Вознесения Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа над святыми вороты в киотех с обеих сторон и в святых воротех в восми местех святых на столпех да церкви Рождества Пречистые Богородицы и в трапезу идучи на крыльце в трех местех и в трапезе над архимандричьим местом …»[25].  Живопись на фасадах Успенского собора также неоднократно поновлялась тихвинскими мастерами (в 1664, 1665 и 1668 гг.).

По ходатайству монастырских властей и последующего разрешения новгородского митрополита Корнилия в 1690-1692 гг. было проведено «возобновление» росписи Успенского собора. Работа производилась артелью иконописцев во главе с Иваном Шемушским (Устьшемушским). Стоимость росписи храма с использованием материала заказчика составила 270 рублей, при бесплатном питании иконописцев вместе с «братиею» монастыря. Отдельные фрагменты и целые композиции этих росписей сохранились на северо-западной стене, в северо-восточном углу и на сводах. Остальная часть росписей была уничтожена при новых живописных отделках в XVIII веке.[26]

Тихвинские мастера иконописи приглашались для выполнения работ по украшению соборов и церквей в монастырях и погостах. В 1672 году тихвинцы Родион Сергеев и  Иван Сергеев выполняли иконное и стенное письмо в Преображенском соборе Александро-Свирского монастыря, а в 1683 году Фрол Дорофеев написал два десятка икон для иконостаса новой Никольской церкви. В 1699 году большой артелью тихвинских мастеров во главе с монахом Аароном и его сыном дьяконом Георгием  были написаны иконы трех ярусов иконостаса Троицкого собора Александро-Свирского монастыря[27]. Лучших тихвинских иконописцев специально вызывали в Новгород Великий ко двору новгородского митрополита Корнилия для домового письма[28].

Власти Тихвинского Успенского монастыря не препятствовали сезонным уходам тихвинских иконописцев на заработки или выполнению сторонних заказов при условии исправного выполнения повинностей и уплаты податей. В иконописную  артель, кроме одного-двух мастеров, входили подмастерья и ученики. В работе артели существовала специализация, но чаще всего одно и тоже лицо могло выполнять все операции по написанию икон. Необходимый материал: доски, мел, олифу, краски, золото, кисти -  тихвинские иконописцы покупали на Тихвинском посаде, брали в долг у торговцев или получали от заказчиков.

Иконы, созданные тихвинскими иконописцами, предназначались в основном для местных монастырей,  церквей,  часовен и домашнего обихода населения края. В тоже время значительное количество местных икон оказалось за пределами края, чему способствовала возросшая в XVII веке социальная активность населения. Часть тихвинских икон, созданных до реформ патриарха Никона, разошлась в обширной старообрядческой среде. Старообрядцы с конца XVII века наладили производство меднолитых иконок и складней с изображением почитаемой ими иконы Тихвинской Богоматери, значительное количество которых нашло обращение в Тихвинском крае[29].

С другой стороны в Тихвинском крае часто встречались иконы, происходящие из соседних регионов благодаря территориальному соседству, возросшим экономическим, культурным и иным связям. На северо-восточных границах края, в Вытегорском ареале Обонежья в XVI-XVII вв. существовали свои мастера иконники, работавшие на высоком профессиональном уровне в несколько обособленном стиле от других ареалов Обонежья, и находящиеся под влиянием живописи Белозерья и Каргополя[30].

Отдельной части жителей Тихвинского края импонировало творчество иконописцев  из древней Устюжны Железнопольской, где в конце ХV - начале ХVI века появилась довольно крупная мастерская иконописи со своей устойчивой традицией, внесшей в местные иконы повышенную декоративность изображения[31].  В дальнейшем, в искусстве устюженских мастеров, не без влияния иконописных традиций Пошехонья и Верхней Волги, появляются новые веяния, которые выражаются в значительном увеличении размеров фигур, в изменении композиции и насыщении палитры зелёными и коричневыми красками.[32] Данные иконы также во множестве обретались в тихвинских землях, благодаря  возросшим в XVII веке экономическим связям Тихвина и Устюжны.

Иконы новгородского происхождения по-прежнему были широко представлены в Тихвинском крае. Новгородская школа иконописи в XVII в. не утратила своего значения. Мастера-иконописцы расширили сферу своей деятельности, работая не только для церквей и монастырей, но и для городского и сельского населения, делая иконы на заказ и на рынок[33]. Из Новгорода в Тихвинский посад поступали также липовые доски, используемые тихвинскими иконниками в своей работе.

Иконы, созданные иконописцами ладожских монастырей, в первую очередь Валаамского и Коневского, поступали на территорию края с конца XV – начала XVI века. В ХVI веке значительное количество иконописцев появляется в Александро-Свирском монастыре, где создаются многочисленные произведения, связанные не столько с местной северной традицией, а, главным образом, с московской и, отчасти, тверской и ростово-суздальской школами иконописи. Собственной иконописной мастерской монастырь не имел. В нем периодически поселялись иконники, которые подряжались на выполнение монастырских художественных работ. Известны имена более 60 иконописцев, выполнявших различные монастырские заказы на протяжении XVI - начала XVIII вв. Наряду с новгородскими мастерами среди них было много тихвинцев, а также иконников из соседних погостов, в том числе Сермаксы. Учитывая популярность святого Александра Свирского среди жителей Тихвинского края, можно полагать, что определенная часть созданных по заказам Александро-Свирского монастыря икон была приобретена ими.

Несмотря на наличие в XVII веке на Тихвинском посаде значительного количества иконописцев и их поддержку Тихвинским Успенским монастырем, создаваемые ими иконы не смогли занять исключительного монопольного положения в их бытовании у населения Тихвинского края. В тоже время тихвинские мастера иконописи достигли определенных успехов и внесли свой вклад в развитие направления иконописи, известной как северные письма, а особенностями своего стиля работы создали  школу тихвинских писем.

 

Деревянное зодчество края.

Памятники деревянного зодчества Тихвинского края известны с XIII века. Первая церковь Антониево-Дымского монастыря была освящена во имя Антония Великого и имела приделы Покрова Богородицы и Николая Чудотворца. Немного позднее рядом  была поставлена церковь Рождества Иоанна Предтечи. Об архитектурном типе данных церквей можно лишь догадываться[34]. Современниками первых церквей Дымского монастыря были церкви уже образовавшихся в Тихвинском крае погостов – Воскресенская церковь в Липне, Георгиевская церковь на Паше-Кожеле, Михайловская в Тервиничах и другие.

Первые храмы, хранящие чудотворную икону Тихвинской Богоматери, были деревянными. Их строительство отражено в лицевом «Сказании о явлении иконы Одигитрии на Тихвине» и в клеймах более поздних икон Тихвинской Богоматери.

Учитывая традиции и данные письменных источников, можно предполагать, что деревянные церкви в Тихвине, сменявшие друг друга в 1390, 1395 и 1500 гг. вследствие пожаров, конструктивно были вытянуты вверх. Следовательно, первая Успенская церковь Тихвинского Пречистенского погоста относилась к тому типу деревянных храмов, который впоследствии  трансформировался в шатровый или ярусный тип церквей.

Покровская церковь в Кожеле сменила часовню, поставленную на месте явления иконы Тихвинской Богоматери на реке Паше. Первоначально часовней было отмечено место видения пономарю Юрышу Богоматери и св. Николая. На основании тех же источников можно отнести Покровскую и Никольскую часовни к храмам клетского типа, наиболее простому и распространенному в лесной зоне.

Своё начало данный тип церквей получил непосредственно от крестьянской избы - клети - прямоугольного сруба с двускатным покрытием. С востока к клети добавлялся алтарный прируб, а с запада пристраивалась трапезная или сени. Обычно небольшая главка, крытая лемехом, водружалась прямо на конёк перекрытия среднего главного сруба - собственно церкви.

Клетские церкви, и близкие к ним по типу часовни, были распространены повсеместно в Тихвинском крае, но до наших дней их дошло очень мало. Дожди, снега, ветры, а главное пожары уничтожали и разрушали их. Некоторым из них повезло, благополучно простояв четыреста лет, они стали памятниками древнерусского деревянного зодчества - культурным достоянием российского народа. Другие погибли, но сохранившиеся о них известия, пусть даже самые скупые, обогащают сведения о культурном прошлом наших предков.

Самой старой, из сохранившихся до нашего времени в Тихвинского крае, является церковь Рождества Богородицы, расположенная на берегу реки Колпь в д. Лиственке Бокситогорского района. Точное время её строительства датируется по надписи на нижнем тябле иконостаса - «...лета 7108 (1599 г.) году сентября в восьмой день постави сию церковь во имя Рождества пресвятой Богородицы раб божий крестьянин Данилы Патрикеева сына Клобакина Ефтефей Тимофеев сын с братиею».[35]

Как и все церкви клетского типа, Рождественская церковь состоит из трёх объёмов: небольшой клети, алтарного прируба и сеней (трапезной). Первые два объёма, собственно церкви и алтаря, перекрыты двухскатной кровлей на двойных повалах, что является особенностью данной церкви. Третий объём, трапезная, перекрыта простой односкатной крышей; возможно, это было сделано в 1720 году, когда Рождественская церковь была отремонтирована и несколько перестроена. В алтаре и в собственно церкви сохранились маленькие волоковые оконца, по старине сделан дверной проём из церкви в сени. Древний облик проёму придают широкие откосы, резная верхняя колода с килевидным оформлением по центру. Сохранилась также расписная подзорная доска, редкая для аналогичных данному типу храмов[36].

Особенностью Рождественской церкви являются уступы-сливы у основания кровли. Этот практический приём устройства крыши создаёт препятствия для потоков дождевой воды, стремительно скользящей вниз по крутонаклонным плоскостям крыши. С другой стороны, в ясную безоблачную погоду, особенно при низком расположении солнечного светила, данный архитектурный приём создаёт богатую игру светотени на здании храма, ещё раз подчёркивая её соразмерность, величие и красоту. В каскадности крыши Рождественской церкви также ощущается стремление мастеров-плотников к повышению остроты архитектурного контура. Эта особенность свойственна церквям, сооруженным в местах исторического проживания вепсов или близким к ним, как в данном случае[37].

Внутри церкви сохранился резной клирос, тябла старинного иконостаса с надписью и изображениями святых. Небольшой объём церкви, как бы прилепившейся к берёзовой роще, подступившей к кладбищу, покосившиеся деревянные надмогильные кресты создают особый настрой при созерцании тихой и скромной северной обители-храма.

Другой, сохранившейся до нашего времени древней деревянной церковью, является Никольская церковь XVII в.  Она расположена на правом берегу реки Чагоды, напротив центра древнего Егорьевского Озеревского погоста и также относится к клетскому типу церквей. Храм находится на юго-западной окраине деревни Сельцо-Горка и поставлен на небольшом возвышении. Своей продольной осью церковь ориентирована в направлении юго-запад - северо-восток. К собственно церкви с востока прирублена в перевязку пятигранная апсида; со стороны северного и западного фасадов пристроена крытая галерея. Сруб собственно церкви рублен в обло, при этом верхние три венца имеют небольшой развал боковых стен. Покрывает постройку двускатная самцовая крыша, слеги врублены в каждый венец (плотницкий прием конца XVII века), венчает сруб луковичная главка, врубленная в конек. Рядом с церковью стояла деревянная невысокая колоколенка, звон колокольни был устроен в виде открытой галереи, крыша над звоном держалась на столбиках, завершалась кровля главкой. Поднимались на площадку звона, где висело три колокола, по приставной лестнице. Церковь с колокольней были обнесены оградой, сложенной из булыжников. Внутри церкви находился рамный иконостас. В 1966 году экспедицией Русского музея из церкви была изъята икона Никола в житии XIII - XIV вв. Никольская церковь представляет чрезвычайную ценность не только своей древностью, но и объёмно-композиционным решением, сохранением конструктивных и строительных традиций и приёмов, своим архитектурно-художественным обликом[38].

В описаниях погостов Тихвинского края в писцовых книгах ХV-ХV1 вв. перечислены десятки церквей, приведены их названия, иногда записаны имена священников и церковного причта, а в писцовой книге Бежецкой пятины 1583 года письма князя Василия Ивановича Звенигородского и подъячего Игнатия Сергеева ещё указан тип церкви. В Михайловском погосте Березуе и Радуницах, расположенном в древности  на землях нынешнего Анисимовского сельского поселения Бокситогорского района стояла «...церковь Архангила Михаила древяная клецки».[39]   Несомненно, что по своему типу она не была одинокой в погостах Тихвинского края  в XVI веке.

Кроме широко распространенных в Тихвинском крае клетских церквей, безымянные зодчие возводили любимые в народе шатровые храмы. Главный элемент шатровой церкви – шатёр - представлял собой суживающую кверху четырёх-, шести- или восьмигранную пирамиду. Это простая и целесообразная форма покрытия деревянного сруба с глубокой древности применялась для перекрытия сторожевых крепостных башен. Затем шатёр был перенесён в культовое храмовое каменное и деревянное зодчество и в ХVI-ХVII вв. получил широкое распространение в православных храмах по всей Русской земле.

Первое бесспорное упоминание о шатровом деревянном верхе культовой постройки относится к колокольне Богородицкого Успенского монастыря в Тихвине[40]. Она была поставлена в 1560 году рядом с деревянной церковью Рождества Богородицы и представляла собою «…стройнее древяно соделание, четвероугольно убо, шестью на десят столпы великими основано, в верху же пятию верхи острообразными совершено».[41]

Рождественская церковь в 1581 году была заменена каменной, к 1600 году в камне была отстроена колокольня, сохранившая по традиции пять шатровых верхов. Современная данным постройкам  Егорьевская церковь Иванского Вольского погоста, расположенного на реке Лидь, охарактеризованная в писцовой книге 1583 г. князя Звенигородского как «древяная вверх», по всей видимости, была также типичной шатровой церковью.

Наиболее распространенным типом шатровых церквей в XVII веке был храм с несущим шатер восьмериком на четверике. Обычно рядом с шатровой церковью ставилась шатровая колокольня. Были ли их величественные силуэты доминантами на различных ландшафтах Тихвинского края? Неизвестно! В Нагорном Обонежье они или не имели широкого распространения, или не сохранились.  В 1652 году патриархом Никоном на  возведение шатровых церквей был наложен запрет в пользу пятикупольных храмов. Однако в Посвирье, Прионежье и Заонежье и по всему Русскому Северу шатровые храмы продолжали строить в последующие века. В Тихвинском крае на смену шатровому храму пришел ярусный тип церкви, получивший свое развитие в XVIII веке.

Другой тип шатрового храма, имеющий примечательные особенности, соединял в себе и ярусные, и шатровые завершения. К этому типу относится деревянная шатровая Знаменская церковь Тихвинского посада, построенная в 1588-1590 гг. и уничтоженная пожаром в 1770 году. Церковь эта отображена в плане Тихвинского посада 1679 года, который обычно называют планом Ивана Зеленина. В тихвинской Знаменской церкви на плане видны два фронтонных пояса, а восьмериков было три, соответственно уменьшавшихся кверху. Такой тип храма был распространён в Обонежье, в том числе и в его Нагорной половине, в центре которой размещался Тихвинский посад.

К концу средневековья в Тихвинском крае получили распространение деревянные многоглавые церкви. Данный тип храма совершил своё развитие от простых до сложных форм. Церковь Флора и Лавра, поставленная на Тихвинском посаде в 1588 году, изображена в плане Тихвинского посада 1679 года. На плане видны примыкающие к церкви с юга и севера приделы под двускатными кровлями; стены собственно церкви завершались бочками, на коньках которых были установлены главы. К церкви примыкала шатровая колокольня. В искусстве сооружения подобных церквей тихвинские плотники достигли совершенства.

Жители Минецкого погоста Бежецкой пятины (ныне с. Минцы Хвойнинского района Новгородской области) на исходе XVII века заключили порядную грамоту с тихвинскими плотниками Гаврилой Ефимовым, Михаилом Радионовым, Иваном Павловым и Борисом Наумовым о постройке деревянной церкви Егория Страстотерпца с приделами.

Возведенная ими Егорьевская церковь Минецкого погоста после окончательной отделки представляла собою четвериковую церковь с ярусным завершением и десятью главами. Она являлась не только подобием тихвинской церкви Флора и Лавра (1588 г.), но и одновременно соотносилась отдельными элементами с тихвинской Спасо-Преображенской церковью, сгоревшей в 1693 году, т.е. всего за семь лет до начала строительства на Минецком погосте[42].

Неизвестно, что ещё срубили на своём веку замечательные тихвинские мастера во главе с Гаврилой Ефимовым и Борисом Наумовым по прозвищу Плотник. Ясно, что их мастерство не должно было пропасть, не материализовавшись в очередном замечательном произведении русского деревянного зодчества. А именно такой шедевр существовал длительное время в крае. Предположительно к 1708 году относится сооружение деревянной церкви Рождества Христова в Воскресенском Лученском погосте (ныне территория г. Пикалёво)[43]. По сведениям И. П. Мордвинова, она была 20-ти купольной, простояла до 1893 года и погибла при пожаре.[44] К сожалению других известий о ней, пока обнаружить не удалось. Продолжение традиции возведения многокупольных деревянных храмов прослеживается в сооружении 24-купольной церкви в с. Анхимове под Вытегрой в 1708 году и в 22-купольной знаменитой Преображенской церкви в Кижах, построенной в 1714 году. Все три многокупольных храма сооружены в Обонежье в начале XVIII века, и, несомненно, их создание связано между собой.

Деревянное зодчество Тихвинского края ХV-ХVII вв. не ограничивалось вышеперечисленными типами храмов. Деревянная церковь Николая Чудотворца Суглецкого погоста, как сообщает писцовая книга Бежецкой пятины письма князя Василия Звенигородского 1583 года, была построена на «каменное дело», то есть по образцу каменного храма. В соседнем Егорьевском Озеревском погосте, по данным той же писцовой книги, отмечена ещё одна церковь - древяная на каменное дело.

Деревянная церковь, поставленная на «каменное дело», в плане имеет главный четырёхугольный (квадрат) сруб или «четверик». С восточной стороны обычно к «четверику» прирубается небольшой алтарь, а с западной прямоугольная пристройка -трапезная. Особенностью церквей данного типа является их покрытие. Основной объём церкви перекрыт пофронтонно, на два ската (всего 8 скатов), подобно каменным церквям новгородского типа ХIV-XVI вв. Завершается храм небольшим срубом - восьмериком, на котором водружается шатрик с главкой. Таким образом, церковь как бы повторяет тип каменного храма гармоничными пропорциями и всем своим обликом. Каменная городская и деревянная, в основном сельская, архитектура развивались в средние века в тесных взаимосвязях, обогащая одна другую. Тщеславие сельских прихожан, желающих иметь храм не хуже городского, удовлетворялось сравнительно малыми средствами. Церкви «на каменное дело» повсеместно строили в новгородских землях, несомненно, что количество их в Тихвинском крае не могло ограничиться лишь упомянутыми выше. В соседних с Тихвинским краем приладожских землях в XVII веке были возведены церкви «древяны на каменное дело»: в Никольском погосте на Сяси (1625 г.), Масельге (1659 г.), Помялове (1694 г.).[45]

На территории Тихвинского посада в XVII веке находились два церковных прихода - Преображенский и Флоролавринский. В каждом приходе было по две деревянные церкви. Первоначально все они были возведены в XVI веке. Преображенская церковь, первая возведенная на посаде в 1560 году, неоднократно возобновлялась после пожаров и в 1693 году была заменена на каменную. Церковь св. Никиты Новгородского, построенная около 1564 года, также неоднократно горела и после пожара 1710 года не возобновлялась. Многоглавая церковь Флора и Лавра постройки 1588 г. была заменена каменной в 1716 году. Деревянная шатровая Знаменская церковь, сооруженная между 1588 и 1590 гг., в 1679 году сгорела , но тогда же была восстановлена с приделами св. Стефана Сурожского и Антипы. Все четыре деревянные церкви изображены на плане Тихвинского посада 1679 года.

Монастыри Тихвинского края в ХVI-XVII вв., за исключением тихвинских Успенского мужского, Введенского женского и Николо-Беседного монастырей, сплошь были деревянными. Типичная северная обитель XVII века изображена в единственном изводе иконы преподобного Антония Дымского с деревянным монастырем. Согласно проведенной графической реконструкции с использованием иконографии и письменных источников, основной постройкой Дымского монастыря в 1688-1689 гг. была трехглавая Казанская церковь с приделами св. Антония Великого и Николая Чудотворца. Собственно деревянная церковь была клетского типа; приделы, примыкавшие к ней, имели шатровое  завершение, рядом с церковью находилась шатровая колокольня.[46]  Троицкая церковь Реконьской пустыни, расположенной в глухих лесах и болотах в 60-ти верстах к югу от Тихвина, возведенная неизвестными монастырскими подвижниками в 1676 году, также относилась к клетскому, широко распространенному типу церквей.

О других малых монастырях Тихвинского края подробные сведения отсутствуют. Неизвестно к какому типу церквей относилась деревянная Никольская церковь постройки 1648 года Николаевской Новой Мавриной Боровинской мужской пустыни или церковь во имя святой Параскевы Пятницы Лепрудской пустыни, которую построил в 1681 г. плотник «...Олонецкого уезда мегорской волости Василий Иванов сын Квасов»[47]. Несомненно, лишь то, что пришлые и местные плотники, сооружавшие монастырские храмы, церкви и часовни в погостах Тихвинского края, были мастерами своего дела и могли строить все известные на Северо-Западе России типы деревянных сооружений и создавать цельные архитектурные ансамбли.

На протяжении XVII века в погостах Тихвинского края было построено несколько десятков деревянных церквей. Такое интенсивное строительство было обусловлено возросшими   экономическими   возможностями   населения   и   необходимостью восстановления большого количества храмов, уничтоженных в период Смутного времени. В Пашекожельском погосте, вместо сожженных интервентами церквей, было последовательно отстроены целых четыре церкви: Георгиевская, Покровская (1625 г.), Троицкая и Никольская (1692 г.).

В связи с переводом в 1623 году губного стана в Сенно и превращением его в центр Нагорного Обонежья была перестроена местная церковь Флора и Лавра с добавлением приделов Пресвятой Троицы и Великомученика Дмитрия Солунского, Возводили церкви местные помещики. В Никольском Волокославинском погосте князь Лаврентий Мышецкий поставил в своей поместной деревне Михайлове в 1653 году Ильинскую церковь, простоявшую почти триста лет и разобранную в советское безбожное время. В соседнем Никольском Суглицком погосте помещик Тимофей Колюбакин возводит деревянную Успенскую церковь, а помещики Кобылины в 1668 г. в своем имении Званах Дымского погоста перестраивают заново деревянную церковь Архангела Михаила. В 1675 году помещица Ульяна Васильевна Путятина вместе с другими устроителями возводит в с. Мозолево Климентовского Колбекского погоста деревянную церковь во имя иконы Казанской Богоматери.

Деревянные церкви, освященные во имя Архангела Михаила в XVII веке, находились в Черенском и Озерском погостах. Больше всего в крае было церквей, посвященных любимому на Севере святому Николаю Угоднику (Николаю Мирликийскому). Заново отстроенные в XVII веке Никольские церкви стояли в Озеревском (конец XVII в.), Волокославинском (1666 г.), Пашеозерском (1697 г.) и Пашекожельском (1692 г.) погостах.

В конце XVII века строительство деревянных церквей в крае было особенно интенсивным. В 1670 году строится Вознесенская церковь Пашеозерского погоста, в 1685 году в Петровском Мелигежском погосте возведена Петропавловская церковь. На западе Тихвинского края в Воскресенском Сясьском погосте в 1689 году освящена церковь Воскресения Христова, а в 1696 г. в Спасском Шиженском погосте - Успенская церковь. В 1692 году в Черенском погосте поставлена церковь Рождества Иоанна Предтечи, в Дмитриевском Капецком погосте в тоже время построена церковь имени любимых в народе св. Флора и Лавра, а в Уштовском погосте - церковь редкого для Тихвинского края посвяшения во имя святого Митрофана Воронежского.

Большинство тихвинских погостов в XVII веке состояло из двух церквей (летней и зимней) и колокольни. Законченный вид погосту придавали ограды, в основном состоящие из невысоких рубленых бревенчатых стен. Ограда Никольского Волокославинского погоста была сложена из дикого камня. Ворота в ограде, именуемые в народе «святыми», были различного типа, имели небольшие узкие срубы, резные столбы, кровельные навесы. В пролете ворот под крышей ставилась икона, встречающая каждого входящего на территорию погоста. От «святых ворот» начинался крестный ход к местным святыням и поклонным крестам. В Егорьев день проводился молебен и окропление скота в связи с  началом пастбищенского периода. Здесь же в установленные дни проводилась сельская ярмарка.

В каждом погосте Тихвинского края в XVII веке находилось до десятка и более деревянных часовен. До наших дней они не сохранились. Предположительно, большинство из них были клетского типа, не требующие особых затрат при строительстве. Но, если образцом некоторых часовен XVIII века сохранившихся в крае были их предшественницы, сооруженные столетием раньше, то можно утверждать, что плотники из тихвинской округи могли создавать часовни уникальных образцов.

Древнейший памятник деревянного зодчества находится на востоке Тихвинского края в Егорьевском Озеревском погосте около деревни Шульгино на заросшем лесом склоне жальника. С первого взгляда сооружение этой небольшой клетской часовни, можно датировать XIX веком. Если присмотреться к ней внимательнее, то можно увидеть, что основная часть клети, рубленной «в обло», имеет паз в верхней части бревен. Подобная припазовка бревен производилась новгородскими плотниками до XVI века. Такую припазовку бревен имеет Лазаревская церковь Муромского монастыря в Кижах постройки 1391 года.  Находящаяся в Витославлицах церковь Рождества Богородицы из села Передки Боровичского района Новгородской области, поставленная до 1539 года, имеет верхнюю и нижнюю припазовки бревен разных частей сруба [48]. По всей видимости, во время одного из ремонтов Шульгинской часовни старый сруб был сохранен, а замене подлежали лишь нижние венцы, кровля и крыльцо. Данная часовня, уходящая своими корнями в глубину XVI века, ждет своего исследователя.

Лишь единичные памятники культового деревянного зодчества Тихвинского края XVI – XVII вв. сохранились до наших дней. Если деревянные церкви, при условии полной переборки и замены сгнивших бревен, стоят 300-400 лет, то домовые постройки, дворы, хлева, бани, гумна и овины сохраняются до 100-150 лет. На территории края нет ни одной гражданской постройки, относящейся к XVII веку. Лишь благодаря сохранившемуся актовому материалу Тихвинского Успенского монастыря, плану Тихвинского посада 1679 года Ивана Зеленина и копии Ивана Квасникова, а также рисункам помещичьих усадеб Обонежской пятины из фонда Поместного приказа  о гражданских постройках Тихвинского края известно больше, чем о гражданской архитектуре прилегающих территорий.

На плане Тихвинского посада изображено около 200 различных построек Тихвинского посада, Успенского и Введенского монастырей и трех деревень – Заболочье, Фишева Гора и Стретилово. К чертежу Тихвинского посада имеется также подробное описание-досмотр, что особенно ценно при изучении архитектурных памятников средневекового Тихвина.

Деревянные постройки деревень и посада имеют много общего. Крестьянские дворы или хоромы состояли из избы, клети и крытого двора. Избы и клети были рублены «в обло», стены дворов и пристроек врублены в стояки или забраны в  заплот, т.е. представляли собой стену из бревен, уложенных горизонтально, плотно одно на другое в пазы двух вертикальных столбов. Двускатные крыши избы и клети и односкатные крыши пристройки-двора были покрыты тесом. Тесовые доски получали из бревен, раскалывая их вдоль клиньями и обтесывая топором. В результате трудоемкой работы получались доски, отличающиеся прочностью и долговечностью. Избы имели традиционный треугольник окон по фасаду и одно или два окошка на боковой стене. Отсутствие труб и дымников свидетельствовало о том, что избы топились «по-черному».

На плане Зеленина в деревне Стретилово, напротив ряда изб, показаны четыре амбара. За ними располагались ещё два сооружения, каждое из которых представляло овин и гумно, образующих вместе  единую связь хозяйственных построек.

Постройки Тихвинского посада отличались от деревенских  большими размерами. Избы стояли на высоких подклетях, усадебные дворы имели несколько построек. Многочисленными были двухэтажные дома с высокой горницей или повалушей и сенями. На повить двухэтажных дворов устраивались наклонные въезды. Особой величиной и отделкой среди строений посада отличается таможенная двухэтажная изба, имеющая на втором этаже фасада большие окна. Подобные «красные», или «косящатые» окна были также на некоторых постройках посада. Окна оправлялись рамами, в которые вставлялись слюдяные оконницы.[49] Особенностью расположения тихвинских посадских дворов является их скученность в пространстве, не позволяющая иметь некоторым хозяевам даже огороды.  Средние размеры дворовых участков составляли 448 кв. метров, т.е. 4,5 сотки[50]

Из малых архитектурных форм на плане Тихвинского посада были указаны небольшие часовни, поклонные кресты, ворота таможенного двора и колодцы типа «журавель». Дополнительные сведения об архитектуре посада дало изучение клейм иконы Тихвинской Богоматери, на которых выделено 4 типа различных построек, в основе которых лежит традиционная рубленая клеть[51].

Деревни в вотчинах Тихвинского Успенского монастыря не были ограничены в пространстве и хорошо приспосабливались к местности. Состав построек  крестьянских усадеб известен из порядных грамот. В 1626 году крестьянин Кручина Дементьев, подрядившийся на проживание в монастырской вотчине, брал на себя следующие обязательства: «…А за ту подмогу поставите мне, Кручине, со своими детьми на своем участке двор, изба, да клеть, да сени, да хлев, да сарай, как иные прочие крестьянские дворы поставлены». В другой порядной грамоте также подробно указан состав крестьянского двора: «…А хором нам поставити кому ж на своем участке по избе, да по клети, да по сараю, да по хлеву, да гумно»[52]. 

По имеющимся данным трудно дать полную характеристику крестьянских дворов Нагорного Обонежья. В XVII веке особые типы их застройки начинают постепенно складываться в различных ареалах данной территории. В последующем это приведет  к разнообразию деревенских дворов и сельских построек Тихвинского края.

Определённые представления о помещичьих усадьбах Нагорной половины Обонежской пятины дают их рисунки в составе дел, хранящихся в фонде Поместного приказа, и введенные в научный оборот историками. Особый интерес представляют рисунки-чертежи дворов помещиков Лихачева и Апрелева 1696 года. Оба усадебных дома отличатся от прочих построек своими увеличенными размерами, рублены традиционно «в обло»,  сооружены на высоких подклетях и имеют тесовые двускатные кровли. Трехклетный дом Лихачева имеет окна расположенные на одной горизонтальной линии, в двухклетном доме Апрелева окна расположены традиционно по треугольнику. Изображенные рядом постройки мало выразительны. У дороги в усадьбе Лихачева показан поклонный крест[53].  Данные рисунки помещичьих дворов ценны тем, что они дают отправную точку в последующем развитии архитектурных типов дворянских усадеб Тихвинского края.

Культовое и гражданское деревянное зодчество Тихвинского края XV-XVII вв. заслуживает самой высокой оценки. Его создателям удалось достигнуть многообразия форм и типов в возводимых постройках, многие из которых стали подлинными шедеврами народной деревянной архитектуры. Все это было осознано потомками. Забота о сохранении памятников деревянного зодчества края стала проявляться с XIX века.  По заданию Археологического общества в 1879 году В.А. Прохоровым был обследован деревянный храм постройки 1523 года (по данным И.П. Мордвинова - 1485 года[54]) на севере Тихвинского уезда. По результатам обследования им была  написана небольшая книга «О древнем деревянном храме Ребовского погоста». Данная книга, содержащая уникальные рисунки храма, была издана в Санкт-Петербурге в 1880 году.[55]

Священником Николаем Соколовым в конце XIX - начале XX века была отреставрирована Никольская церковь XVII века в Сельце-Горке Тарантаевской волости Тихвинского уезда, что позволило ей сохраниться до нашего времени.

К 80-м годам XX века был подготовлен коллективом Ленинградского филиала проектного института «Спецпроектреставрация» под руководством главного архитектора проекта М.И. Коляды проект создания в Бокситогорском районе музея деревянного зодчества. Заказчиком являлось Ленинградское областное отделение Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры. На территории бывшего Дымского погоста предполагалось собрать уцелевшие к тому времени памятники деревянного зодчества юго-востока Ленинградской области. К сожалению данная идея не нашла своего воплощения, и многие памятники погибли.

В 70-х годах XX века два памятника деревянного зодчества с южных пределов Тихвинского края (ныне Новгородская область) были перевезены в музей Витославлицы в Новгороде. Благодаря этому сохранены Успенская церковь д. Никулино постройки 1599 года и Троицкая церковь Реконьской пустыни возведенная в 1676 году. Одновременная попытка сохранить в Тихвине памятник деревянной архитектуры закончилась неудачей. Отреставрированная и перевезенная в Тихвин часовня Параскевы Пятницы из деревни Никульской Никольского Явосемского погоста, простояв несколько лет на новом месте, утрачена. Согласно исторической справке, составленной архитектором-реставратором Е.П. Варакиным, часовня была основана в 1658 году[56]. Она относилась к клетскому типу, была перекрыта на два ската и имела лемеховую главку в восточной части и шатровую колокольню над западной частью крыши. Особенностью часовни была  галерея на консольных бревнах-выпусках, редкого типа для памятников деревянного зодчества Ленинградской области.

 

Архитектурный ансамбль Тихвинского Успенского мужского  монастыря.

Вторая половина XVII века была временем завершения формирования каменного ансамбля Тихвинского Богородицкого Успенского мужского монастыря. Его основу составляли сооруженные в XVI веке здания Успенского собора (1515 г.), каменной двухэтажной трапезной палаты с церковью Рождества Богородицы (1581 г.), Святых ворот с Вознесенской церковью и приделом Федора Стратилата (1593 г.) и пятишатровой каменной звонницы (1600 г.). Смутное время затормозило развитие каменного монастырского архитектурного ансамбля. К середине  XVII века значительное количество монастырских построек оставались  деревянными.

С начала основания Тихвинский Успенский монастырь выполнял также  оборонительные функции на Северо-Западе России. В 1613 году он представлял собою среднюю по размерам крепость, имевшую « … около монастыря острог стоячей» с тремя деревянными башнями: Воротной – над западными воротами, Наугольной – в северо-западном углу стены и Мельницкой – в северо-восточном углу стены. Ров и естественные природные преграды дополняли оборонительные возможности монастыря. Всё это позволило тихвинцам выдержать осаду шведских войск, сопровождаемую неоднократными приступами.

В период шведской осады и особенно во время грандиозного пожара 29 июня 1623 года монастырь сильно пострадал. Пожар, начавшись со звонницы, охватил все монастырские строения.  В результате этого несчастья каменная звонница, в которой хранились запасы пороха, взорвалась, были разрушены четыре пролета; упали, разбились и оплавились частично колокола. Получили повреждения стены и купола Успенского собора, здание церкви Рождества Богородицы, Святые ворота. От деревянных монастырских строений остались одни пепелища.

Восстановление монастыря стало всенародным делом. На объявленный сбор пожертвований и вкладов икон отозвались не только тихвинцы и новгородцы, но и жители ближних и дальних городов, сел и деревень. При игумене Вассиане в 1624-1631 гг. был отремонтирован и освящен Успенский собор с новым иконостасом и восстановлена каменная колокольня. Восстановительные работы проводил ладожский каменщик В. Ладожанин и новгородские мастера, присланные новгородскими воеводами И.И. Одоевским и князем Д.М. Пожарским, по просьбе новгородских митрополитов Макария (бывшего игумена Тихвинского Большого монастыря) и Киприана. Царствующий покровитель монастыря Михаил Федорович в 1630 году внес из личных средств 3000 листов белого железа для покрытия глав Успенского собора. Святые ворота были восстановлены в 1639-1641 гг.  Тогда же возобновлена поврежденная пожаром надвратная церковь Вознесения Господня с приделом Федора Стратилата. В начале 40-х гг. XVII века восстановление монастыря было полностью завершено. В ходе восстановления были обновлены монастырские крепостные сооружения;  началась замена «тына стоячего» на стены рубленые «тарасами». Однако полная реконструкция крепостных сооружений не была проведена.

С начала 1630-х гг. в условиях угрозы новой войны со Швецией, начинаются работы по восстановлению и строительству цепи крепостей на Северо-Западе России. Они должны были заменить прежние, утраченные по Столбовскому мирному договору. В 1631 году с ремонта Земляного города в Великом Новгороде началось строительство оборонительных сооружений, при этом деньги «на острожное дело» по царскому указу взимались со всего, без исключения, населения новгородских пятин[57].  В 1631 г. обветшавший острог в Вологде был заменен стеной, рубленой "тарасами". Новая деревянная стена с навесными бойницами и бревенчатыми парапетами имела 12 шестигранных рубленых башен, что резко повышало оборонительные возможности осажденных. В 1632 году в соседней Устюжне Железнопольской также начинается строительство «нового острога». Устюженская крепость была деревянной, имела 18 башен и по своим размерам относилась к числу крупнейших[58]. Строились крепости в Олонце, Каргополе и в других городах.

Неудачная для России война со Швецией 1656-1658 гг. привела к новому этапу  строительства крепостей на северо-западных приграничных территориях. В 1657 году в Великом Новгороде фактически заново строится Окольный город на Софийской стороне. В 1654 - 1680 гг. под руководством крестьянина-зодчего Кирилла Серкова Кирилло-Белозерский монастырь превращается в каменную «великую государеву крепость».

Укрепления Тихвинского Успенского монастыря требовали капитального ремонта с частичной заменой крепостных построек. На фоне развернувшегося грандиозного крепостного строительства на Северо-Западе России до укреплений Тихвинского Успенского мужского монастыря у правительства не доходили руки, по-прежнему вследствие недостатка средств. Лишь в 1657 году присланный из Москвы в Тихвин воевода И.И. Баклановский провел ряд мероприятий по повышению оборонительных возможностей Богородицкого Успенского Тихвинского мужского монастыря, проведя ремонт обветшалых укреплений.[59]  С 1658 года была введена должность «городничего старца» ответственного за содержание крепостных укреплений, вооружения и боеприпасов, и должным надзором за гарнизоном из тихвинских посадских людей.

Не дождавшись субсидий правительства или хотя бы возвращения заимствованных в ходе войны денежных средств, монастырские власти Тихвинского Успенского мужского монастыря пошли на новые большие расходы. В период с 1668 до 1680 г. монастырь на свои средства и силами зависимого от него населения, провел большие строительные работы в монастыре. Восстановлению подлежали обветшавшие и сгнившие деревянные стены и башни, часть из них сооружалась в камне.

Одновременно шло строительство келейных и других палат. В 1668 году  началось  строительство Казенных келий - двухэтажного здания, сооружение которого происходило в два этапа: вначале новгородцами Ларионом Осиповым и Иваном Кашинцем был построен первый этаж, а в 1678 году тихвинский каменщик Яков Агапитов надстроил его вторым этажом. Сочетание красного цвета стен с белыми деталями декора, широкое использование декоративной отделки придали Казенным кельям светский характер. В XVII веке в них размещалась Приказная монастырская изба, созданная для управления многочисленными монастырскими вотчинами.

В 1669 году на средства московского дьяка Богдана Силина была сооружена западная башня - Введенские ворота. Руководил строительством новгородский каменщик Ларион Осипов.

Архитектурный облик Успенского мужского монастыря второй половины XVII века изображен на плане Ивана Зеленина (1678 г.) и копии плана, составленной И. Квасниковым (1679 г.)[60]. Благодаря особенностям создания древнерусского чертежа-рисунка  Успенский мужской монастырь представлен на нем с высоты птичьего полета. С первого взгляда на чертеж монастыря бросается в глаза  центральное расположение громадного Успенского собора, окруженного по периметру монастырскими каменными и деревянными постройками.  Обилие деревянных сооружений в монастыре подчеркивается  наличием рубленных из дерева монастырских стен и башен с шатровыми завершениями.

Доминирующее здание архитектурного ансамбля монастыря - Успенский собор - к 1678 году имел, искажающие его первоначальный вид, приделы: с северной стороны – во имя Иоанна Богослова, с южной стороны – во имя пророка Ильи. Они были возведены при архимандрите Ионе (Баранове) в период между 1669 и 1671 годами[61]. Наружные росписи храма были сделаны новгородскими и тихвинскими мастерами.

Проход к храму со стороны западных Введенских (Передних) ворот, устроенных во внешней ограде монастыря, шел через Святые ворота, украшенные арочными входами. Над бочкообразными завершениями здания  Святых ворот возвышались устремленные вверх главы Вознесенской церкви и придела Федора Стратилата. Главы покоились на каменных барабанах, сооруженных над поставленными «в разбежку» кокошниками  крыши церкви.  Стены здания Святых ворот были  расписаны  изображением христианских святых, на арках входов сделаны в 1662 году надписи об основании монастыря и произведенных росписях. Парадность главного входа подчеркивала значимость места хранения чудотворной иконы Тихвинской Богоматери.

В четырехугольнике зданий, окружающих Успенский собор, на плане монастыря справа от главного входа указана Покровская церковь с трапезною. В трапезную, отличающуюся громадными для времени её строительства в XVI веке размерами, имелся вход на уровне второго этажа по специальной  лестнице. К Покровской церкви примыкала пятипролетная монастырская звонница. Колокольный звон обеспечивался десятками больших и малых колоколов, из которых выделялись  своими размерами Полиелейный колокол весом в 300 пудов, пожертвованный царем Федором Иоанновичем в монастырь в 1589 году, и Ранний колокол весом около 120 пудов, впервые установленный на ещё деревянной звоннице Успенского собора в 1549 году[62].  На фасадной стене звонницы к середине XVII века были установлены часы с боем.

Далее по южной стороне центральной части монастыря, вплотную к колокольне, были поставлены Казенные палаты. К моменту составления плана монастыря Ивана Зеленина (1678 г.) их строительство только что было закончено; возможно, шла ещё отделка печей специально изготовленными в Иверском Валдайском монастыре цветными «мурамзелеными» изразцами[63].  Южные братские кельи, строительство которых в камне началось в 1688 году, на плане отсутствуют. На восточной стороне, напротив  вторых ворот ведущих в монастырь и используемых в хозяйственном отношении, расположилось двухэтажное здание Больничных палат с церковью Андрея Первозванного. Церковь только что возведена, но ещё не освящена, и в плане на главе церкви нет креста. Вся северная сторона центральной части монастыря на плане представлена деревянными строениями. В северо-восточной части территории монастыря показан ряд амбаров и других хозяйственных построек монастыря. В амбарах хранилось изрядное количество соли, запасенной монастырем в период установления государственной монополии на продажу соли, приведшую в «соляным» бунтам в России.

По всему периметру территории монастыря составителем чертежа-рисунка показаны деревянные стены с башнями. Несмотря на утверждение в ябедной челобитной игуменьи Введенского женского монастыря Параскевы от 14 августа 1680 года о том, что «…ныне успенские власти, по своему великому богатству и многолюдству, завели каменный город и кельи»[64], собственно «город» (крепость) большей своей частью оставался деревянным.

Каменными в XVII веке были обе воротные башни (Введенских и Никольских ворот) и небольшая часть стен, примыкающая к ним. Ограда монастыря была рублена тарасами, по ним был настлан боевой ход, крытый двускатной тесовой крышей.  Названия всех башен были перечислены в смотровой специальной книге «городничим старцем» Кириллом Варенцовским в 1666 году. Башен было девять: Введенские ворота, Федоровская угловая, Омутная, Тайничная, Никольские ворота, Мельницкая угловая, Раскат, Озерная и Столповая. На плане Зеленина, в силу его особенностей составления, не показана Озерная башня, но она существовала в действительности, и была изображена на чертеже 1747 года, составленном И. Слядневым. Из семи деревянных башен четыре были рублены шестериком, три были квадратными в плане. Все башни, включая воротные, имели шатровые завершения.

В последней четверти XVII века при архимандритах Успенского мужского монастыря Варсонофии, Макарии, Евфимии и Боголепе продолжается интенсивное строительство с заменой деревянных сооружений монастыря на каменные.  В 1679 году под руководством  Якова Агапитова закончилось сооружение двухэтажного здания больничных палат с церковью св. Андрея Первозванного. Данная церковь, как уже указывалось, была отмечена на плане Зеленина.  В отделке фасадов палат были использованы декоративные элементы так называемого «узорочья» XVII века. Церковь имела в своем завершении кокошники, расположенные трехрядно «в разбежку». К 1685 году она была переосвящена во имя Двенадцати апостолов.

С 1682 по 1690 года тихвинскими каменщиками, тем же Яковом Агапитовым совместно с Ларионом и Гаврилой Санковыми и Игнатом Петровым, были выстроены архимандричьи, келарские и южные братские кельи. Фасады упомянутых зданий были декорированы нарядными наличниками и порталами с килевидными завершениями, типичными для жилых монастырских зданий XVII века. В 1687-1689 годах с восточной стороны монастырского комплекса (крепости) Яков Агапитов возводит Никольскую надвратную башню

Последней постройкой XVII века была церковь Покрова Богородицы с примыкавшими к ней житничными кельями. Её начали строить в 1691 году, завершили строительство в 1702 году; позднее церковь дважды перестраивалась и сменила своё наименование на Крестовоздвиженскую.

Формирование архитектурного ансамбля Тихвинского Большого монастыря продолжалось в XVIII веке. Масштабные строительные работы, начатые при императоре Павле I, завершились в 1801 году. Все остававшиеся деревянными башни и крепостные стены были полностью заменены каменными сооружениями. В древних надвратных башнях устроены церкви:  в восточной - церковь св. Николая Чудотворца, в западной - церковь в честь Тихвинской иконы Богоматери.

Таким образом, на протяжении XVI – XVIII вв. сложился архитектурный ансамбль Тихвинского Богородицкого Успенского мужского монастыря, чей облик в несколько искаженном и добавленном виде сохранился до наших дней. Наличие высокочтимой святыни – иконы Тихвинской Богоматери - и Успенского собора вместе с другими постройками, предназначенными для хранения чудотворного образа,  позволяло в XVII веке называть монастырь Богородичной Лаврой. В царствование Петра Великого его стали называть Тихвинским Большим монастырем.

 

План-схема усадьбы Апрелевых.

  Нагорная половина

Обонежской пятины. 1696 г.

 

Л.А. Старовойтов