Очерк 6. Austrvegr (Восточный путь)

Очерк 6. Austrvegr (Восточный путь)

- Норманны – викинги - варяги.

- Ладога   в эпоху варягов.

- На  пути  «из варяг в арабы».

- Культура приладожских курганов.

- Колбяги. Шведская Русь.

Норманны – викинги - варяги.

Норманны (северные люди) - под таким названием были известны народы Скандинавии в Западной Европе в период  их  широкой  экспансии  в  VIII-XI вв.  В  самой Скандинавии они носили название викингов, а на Руси были известны как варяги. Их экспансия в соседние и далёкие страны принимала различные формы: от простых грабительских нападений и больших военных походов до поисков новых земель и переселений; пиратства, торговых поездок и службы наёмниками у византийских императоров. Причиной экспансии норманнов, если следовать теории  Л.Н. Гумилёва, было образование очага повышенной пассионарности в Южной Скандинавии,  а вследствие этого усиление активности воинственной знати, которая искала добычи и славы, а также переселение бондов (свободных общинников) на новые земли.[1]

Эпоха норманнов началась в 793 году нападением на монастырь св. Куберта, расположенного на о. Линдисфарн у берегов Англии и завершилась битвами при Стемфордбридже и Гастингсе (Англия) в 1066 году. Хотя основная экспансия норманнов выплеснулась в сторону Западной Европы, Восточный путь - Austrvegr - занимал достаточно большое место в истории норманнов (варягов).

С конца VIII и весь IX век интересы викингов-варягов устремлены на восток - к Византии и Халифату.  Восточный путь (Austrvegr), получивший начало в Балтийском море, превращается в широко известный путь из варяг  в греки, пролегавший от Ладоги  через Волхов и Днепр в Чёрное море к Царьграду (Константинополю). Этот путь отмечен русскими летописями. По многочисленным археологическим и нумизматическим находкам прослеживается другая ветвь Austrvegr (Восточного пути) от Ладоги и Новгорода по небольшим рекам в Верхнюю Волгу и далее по реке через  города Булгар и Итиль в Каспийское море и в Арабский Халифат. Оба пути, путь Волхов-Днепр и, в меньшей степени, Волжский путь были связаны с процессом зарождения древнерусского государства.

История варягов и история возникновения государства на Руси взаимно переплелись и тем самым затеняли друг друга.[2] Историки и археологи, сторонники норманнской теории образования древнерусского государства, отводили варягам исключительно важную роль в становлении русской государственности, их противники видели в варягах лишь своеобразных первооткрывателей, землепроходцев, воинов, купцов или даже просто грабителей не оставивших заметного следа в русской истории. Исключение одних аспектов и выпячивание других лишало возможности русских и советских историков вскрыть объективную развёрнутую картину образования первоначально Верхней Руси с центром в Ладоге, а затем и древнерусского государства - Киевской Руси.

Ладога   в эпоху варягов.

Викинги (варяги) при движении из Скандинавии по  Балтийскому   морю   на  восток   (Austr)   попадали  на Восточные  земли  (Austrlong)   и  продвигаясь  вдоль  них Восточным   путём   (Austrvegr)   прибывали   в   Ладогу  (Aldeigjuborg). Расположенная в низовьях р. Волхов, на главной водной магистрали Северо-Запада, она была одним из важнейших центров Верхней Руси в VIII-X вв. Первоначально Ладога была открытым торгово-ремесленным поселением. С самого основания она отличалась сложным этническим составом. Археологическими раскопками выявлены славянские, протокарельские, балтийские, скандинавские, саамские древности. Находки свидетельствуют, что скандинавы вошли в состав постоянного населения Ладоги с момента её основания около 750 года и играли существенную роль в её жизни вплоть до XII века.

Несмотря на то, что Ладога входила в состав своеобразного Балтийского культурного сообщества, отличавшегося особым социально-экономическим порядком и сложным этническим составом населения, её роль как одного из главных славянских центров Верхней Руси не должна подвергаться сомнению.

Славянское население Ладоги относилось к словенам ильменским, основные племенные центры, которых находились у оз. Ильмень. Здесь у истока Волхова возник Новгород, здесь же в Перыни находилось главное святилище старшего бога словен - Перуна. Близ устья Волхова на Ладоге больше поклонялись Велесу - покровителю мира мёртвых, леса, зверя, скота, богатства и торговли. Место поклонения находилось на северной окраине Ладоги на возвышенности Велеша, рядом были возведены сопки, в том числе и знаменитая “Олегова могила”.

В середине IX века Ладога стала столицей Верхней Руси, после событий 859-862  годов, закончившихся призванием варяжских князей. Первоначальное “изгнание варягов за море” обернулось племенной междоусобицей в начинающейся складываться конфедерации славянских и финно-угорских племён - словен, кривичей, чуди, мери и веси. Призвание словенской знатью во главе с Гостомыслом для помощи князя “из-за моря” с варяжской дружиной привело к тому, что прибывший с войском Рюрик захватывает первоначально власть в Ладоге и затем распространяет её на всю Верхнюю Русь. “...и пришед стареишиною Рюрик седе в Новегороди, а Синеус, брат Рюриков, на Белиозере, а Трувор вы Избрьске; и начаша воевати всюды.”- отмечено в Новгородской Четвёртой летописи.[3]

Князь Олег, прозванный Вещим, сосредоточив в своих руках военную мощь Верхней Руси, в 882 году двинулся по пути “из варяг в греки” на завоевание Киева. Его походы, вплоть до Царьграда (Константинополя), обеспечили объединение древнерусского государства - Киевской Руси. Вероятно, что ещё до похода на юг, князь Олег повелел построить каменную крепость в Ладоге, а варягам назначил дань (откуп) в 300 гривен, которая выплачивалась им до смерти Ярослава Мудрого в 1054 году. Северная летописная традиция связывает смерть Олега в 912 году с Ладогой (сопка “Олегова могила”).

В IX веке Ладога становится крупным торгово-ремесленным центром на сходящихся путях из Скандинавии в Византию - из варяг в греки - и Халифат -из варяг в арабы. На реках Приладожья (Паше, Сяси, Воложбе, Тихвинке) появляются скандинавские переселенцы. Они становятся посредниками в пушной торговле с финно-уграми, обзаводятся своим хозяйством, вступают в более тесные контакты с местным населением и частично ассимилируют их. Из этого смешанного населения в помощь варягам формируется вспомогательный воинский контингент (колбяги).

Скандинавское влияние в Ладоге особенно усиливается в начале XI века. Князь Ярослав Мудрый в 1020 году берёт в жёны Ингигерд-Ирину из шведского королевского рода и даёт ей во владение Ладогу и прилегающие земли. Управляющим (наместником) в Ладоге становится родич Ингигерд, ярл Рёгнвальд. После смерти последнего, его сын Эйлив становится наместником Ладоги. Другой сын Рёнгвальда, Стейнкиль в 1056 году становится шведским королём. К концу XI века претензии шведов на Ладогу и Приладожье усиливаются, но встревоженные новгородцы добиваются полного подчинения Ладоги своей власти. В XII-XIII веках роль Ладоги изменилась, она перестала быть важным транзитным пунктом Восточного пути (Austrvegr), а перешла на обслуживание торговли Новгорода с Ганзейскими городами. С годами возросло и оборонительное назначение Ладоги как передового рубежа Великого Новгорода на северо-западных границах Руси.

На  пути  «из варяг в арабы».

Волжский торговый путь в IX веке имел  для Северной Европы важное значение. Этим путём с конца VIII века восточное серебро поступало в западную часть Балтики и в Скандинавию. Многочисленные клады  мусульманских серебряных монет (куфические монеты) известны на Балтийском побережье и в Восточной Европе. Интенсивность выпадения первых кладов куфических монет на территории Восточной и Западной Европы приходится на 810-820 годы - время открытия мусульманскими купцами европейского Севера и освоения Волжского пути.

Вместе со становлением Багдадского халифата развивается его экономика, растёт торговля. Мусульманская знать чрезвычайно ценит драгоценную пушнину и белокожих рабынь, изделия из мамонтовой кости и клыков моржей, из которых хорезмийские резчики изготавливали великолепные шкатулки и гребни. Первоначально обмен вели по принципу “товар на товар”.  Северные племена также ценили серебро в вещах и в монетах, клады которых находят вплоть до берегов Северного Ледовитого океана.

Норманны (варяги) продвигаясь по Восточному пути вышли на пути меновой торговли булгарских купцов с финно-угорскими племенами и постарались взять эту торговлю в свои руки. Ими были созданы опорные пункты в Белоозере (“Старый город” у истока Шексны), на Шексне (поселение Крутик), в Ярославском Поволжье (Тимерево, Сарское городище), что подтверждается наличием вещей скандинавского происхождения в раскопанных поселениях и выпадением кладов куфических монет.[4] Варяги наложили дань на местные племена, что известно из летописных источников, и добавили к пушному товару живой товар для арабских купцов.

При всём многообразии путей с Балтики на Волгу несомненным остаётся то, что самый короткий из них проходит по Тихвинскому краю. Один из вариантов Волжско-Балтийского пути или как его называют по аналогии с летописным путём “из варяг в греки” - из варяг в арабы, был отмечен археологом В.И. Равдоникасом. Скандинавы, направляясь в г. Булгар на Волге, начинали своё движение на малых судах с Ладоги. Поднявшись вверх по р. Сяси, они р. Воложбой плыли до водораздела и затем волоком перебирались в р. Чагоду, принадлежащую  волжскому бассейну. По рекам Чагодоще и Мологе они спускались в Волгу к г. Булгар, где их и встретил в 921 году знаменитый арабский путешественник Ибн Фадлан под именем русов, ибо к этому времени “призвание варягов” и создание “государства Русь” уже состоялось.

Отмеченный  Ибн Фадланом обряд похорон богатого русского купца, путём сожжения в ладье - это типично скандинавский обряд, аналоги которого встречены в курганах Тихвинского края, раскопанных Н.Е. Бранденбургом и В.И. Равдоникасом. По-видимому, варяги этого времени уже предпочитали на пределах Восточной Европы называть себя русью, или купец нашедший смерть в волжском городе Булгар был родом из Приладожья или Ладоги.

Доказательством существования волока между р. Воложбой и р. Чагодой является наличие зафиксированного в писцовой книге Обонежской пятины 1496 года в данной местности погоста Волок Готслав (Хотъславль). Варяги начали пользоваться данным волоком до прихода словен ильменских в Тихвинский край. Одним из их опорных пунктов на Воложбе был населённый пункт Колбеки, само название которого чётко соотносится с колбягами, связь которых с варягами подтверждена “Русской правдой”.

В X веке словене ильменские обосновались на транзитных путях Волжско-Балтийского пути, о чём свидетельствуют сопки в Озерёво на р. Чагоде,  на Волоку  у оз. Боровое (Фомкинское) и в Стругах, на р. Сяси, но это походам варягов на Волгу не мешало. Вероятно, что словене на первом этапе  подключались к походам варягов и с целью торговли, и с целью грабежа финно-угорского населения, и лишь после, по мере освоения новгородцами новых земель, перешли к взиманию дани.

С конца Х века Волжско-Балтийский путь прекращает функционирование. Прежние торговые связи нарушаются в связи с взятием князем Святославом в 966 году городов Булгара и Итиля на Волге и разрушением Хазарского каганата, главного посредника в арабской торговле. Поток куфических монет  по Волге в Северную Европу иссякает,  торговые пути меняют своё направление.

Путь по Сяси - Воложбе - Чагоде ещё продолжает действовать некоторое время в силу взаимоотношений скандинавских переселенцев, осевших в Приладожье и их собратьев осевших в районе Тимирева и Сарского городища в Ярославском Поволжье.

С усилением новгородского влияния во всей Верхней Руси, славянской колонизацией части финно-угорских племён и скандинавских переселенцев, направление торговых путей продолжает меняться. Через Тихвинский край с XII века идёт “нагорная” (сухопутная) дорога в Заонежье, Заволочье и Двинскую землю. Новгородские пути на Волгу проходят южнее Тихвинского края и о существовании прямого пути с Ладоги на Волгу, через некоторое время, лишь напоминали  местные топонимические данные (Воложба, Волоченька, Волок, Струги, Буян, Судомля и другие).

Культура приладожских курганов.

Одним из последствий Austrvegr (Восточного пути) является появление в Тихвинском крае  скандинавских переселенцев.    Свидетельством     этому    является археологическая культура  приладожских курганов. Её ареал  охватывает юго-восточные берега Ладожского озера, низовья рек Паши и Ояти, среднее течение Паши, Сяси, низовья Тихвинки и Воложбы. Река Паша в нижнем и среднем течении является центром культуры приладожских курганов IX-XI вв. Здесь  скандинавское влияние было наиболее мощным и самые богатые с классическим приладожским обрядом курганы, вскрытые археологами Н.Е. Бранденбургом и В.И.Равдоникасом, также находятся здесь, на притоках р. Паши - Кумбите и Сязниге, а также у д. Усть-Рыбежна и у д. Вихмесь. Кроме богатого вещевого инвентаря, многочисленного оружия, оригинального погребального обряда, в курганах встречено много арабских,  западноевропейских и византийских монет. На месте наибольшего скопления классических приладожских курганов на реке Сязниге, впадающей в Пашу напротив деревни Вихмесь, в 1934 году в окрестном лесу был найден крупнейший из древнерусских монетных кладов, содержащий 13 тысяч западноевропейских монет (денариев) и слиток серебра. Клад относится к XI- началу XII века.

Другой отличительной чертой культуры приладожских курганов является наличие в них значительного количества вещей финно-угорского происхождения, в том числе женских украшений, среди которых особенно много шумящих подвесок из женских погребений. Необходимо отметить, особую зависимость женщин от мужчин, явно выраженную в особенностях погребального обряда. Женские захоронения, нередко со следами насильственной смерти, сопровождают погребения знатных мужчин. Встречены также захоронения мужчин по более позднему обряду трупоположения в сопровождении нескольких черепов, явно женских и с наличием женских украшений (курган у д. Золотово на реке Воложбе).

Славянский элемент также присутствует в курганах приладожской погребальной культуры. Особо мощное славянское влияние обнаруживается в курганах расположенных близ д. Городище на реке Сяси. 

Анализ памятников приладожской курганной культуры приводит к обоснованным, но не вполне определённым выводам об устройстве приладожского общества с его военной демократией, культом вождей, патриархальным рабством, с ещё прочными родовыми связями, родовой местью и имеющем место социальным неравенством.

Сложный состав населения, давшего культуру приладожских курганов, сложился в IX веке.  В период норманнской экспансии, параллельно с переселением в Исландию, часть скандинавских переселенцев - бондов - начала осваивать земли Юго-Восточного Приладожья. Славянские группы переселенцев из словен ильменских появляются немного позднее из Поволховья и Помостья. Финно-угорское население края скорее всего не относилось к племенам веси, хотя и близко было к ним в родовом отношении. Скорее всего, это были отдельные племенные группировки возможно даже финно-балтского происхождения, чьи собственные имена до нас не дошли, а были известны славянам под общим собирательным именем чудь. Археолог В.А. Назаренко выделил финно-угорское население Юго-Восточного Приладожья под именем приладожской чуди. Вероятно, это были остатки финно-угорских племён вытесненных славянами с территории Приильменья. Эти сравнительно малочисленные племенные и родовые группировки подверглись в основном славянской ассимиляции, а отошедшие на север к весским пределам и в район Юго-Восточного Приладожья отдельные группы чудского населения подверглись вначале скандинавской и весской ассимиляции, а затем и славянской.

В пользу данного предположения свидетельствуют данные археологии о том, что в низовья р. Паши и на р. Сязнигу чудь и первые норманны попали примерно в одно и тоже время.[5]

На закате культуры приладожских курганов в XI веке весь с верховьев реки Ояти сравнительно быстро распространяется по Паше и Сяси, растворяя в своей среде роды и семьи приладожской чуди. Смена населения подтверждается данными антропологии. Люди, похороненные в классических приладожских курганах, были протоевропейского типа, черепа из более поздних курганов XI-XIII вв. относятся к урало-лапоноидной группе типов, характерной для северо-восточных финно-угорских племён, в том вепсов потомков веси.

Таким образом, в Юго-Восточном Приладожье, захватывающем значительную часть Тихвинского края, в IX-XI вв. появилась, развивалась и погибла своеобразная культура приладожских курганов, связанная со скандинавами и местным финно-угорским населением. Расселившееся на реках Паше, Сяси и Тихвинке,  население в свою очередь испытало, всё возрастающее влияние новгородских переселенцев в XII-XIII веках и в конечном итоге оно было вытеснено или полностью ассимилировано русским населением. Сохранившееся в северо-восточных районах Тихвинского края весское население постепенно трансформировалось в народность вепсов. 

Колбяги. Шведская Русь.

Приладожская курганная культура (ПКК) соответствовала особому населению, жившему с конца IX по начало XIII века в юго-восточном Приладожье в низовьях рек Сяси, Тихвинки, Паши, Ояти  и Свири. Таким особым населением являлись известные из письменных источников колбяги. Они упомянуты в «Русской Правде», но летописи о них молчат; в новгородской берестяной грамоте XII в. (№ 222) они названы колобягами. Под именем кулпингов их знают в Византии, а у передневосточного писателя Димешки носят имя «келябии». Скандинавские источники («Сага об Эгиле» и др.) называют колбягов кюльфингами, а земли населённые ими «Кюльфингаланд».[6]

Колбяги за пределами своей основной территории обитания выступали в различной роли. На Руси и Византии их знают в основном, как наёмных воинов из вспомогательных отрядов варягов, а иногда как купцов. В Заонежье и Беломорье они проявляются как сборщики дани, грабители и торговцы.

На собственной территории в юго-восточном Приладожье колбяги были хорошо вооружёнными крестьянами («бондами»). Это потомки скандинавских переселенцев с территории Швеции, обосновавшиеся в новых местах в конце VIII - середине IX вв. Здесь они встретились с местным финно-угорским населением, тоже недавно обосновавшимся на данной территории. Это были остатки племенных группировок, основным ареалом расселения которых, ранее было Приильменье и Помостье. С приходом на указанную территорию славян из племенного союза кривичей в VI-VII вв, а позднее племенного союза словен ильменских, данное финно-угорское население было ассимилировано, а его периферийные группировки переместившиеся в юго-восточное Приладожье и вошедшие во взаимодействие с западной весью были частично ассимилированы скандинавами.

Третьим компонентом, в сложении своеобразной этнической группировки в юго-восточном Приладожье, были славяне. Их влияние в IX-X вв. было незначительным, но возрастающим, что в конечном итоге привело к тому, что к началу XIII века местное население ославянилось и этноним колбяги исчез из употребления. Он был заменён термином «обонижане» - так называли новгородцы жителей, образовавшегося в юго-восточном Приладожье к XIII в., Обонежского ряда (Обонежской сотни).

Итак, история колбягов насчитывает всего 300-350 лет (IX-XII вв.). На первом этапе они выступают как колонисты из Скандинавии (в основном Швеции), свободные крестьяне «бонды», хозяйственно осваивающие территорию в низовьях и в среднем течении рек Сяси, Паши и Ояти. Процесс колонизации данного края бондами-земледельцами назван шведскими учёными как ланднам (букв. «взятие земли»). В IX в. ланднам продвинулся на юго-восток в бассейн Чагоды, Песи, верховья Мсты и Мологи, что можно увязать с возрастающим влиянием роли Волжско-Балтийского пути в связях Северной Европы с Арабским Халифатом. Интересно, что отголоски ланднама тысячелетней давности до сих пор находят отражение в местном фольклоре, в частности, в лесных мелодиях-кличах.[7]

В данный период происходит встреча ланднама со славянским «взятием земли». На юге Тихвинского края селения колбягов и руси располагаются рядом. Единственный топоним юго-восточного Приладожья, в точности воспроизводящий имя колбягов, находится на реке Воложбе, близ волока к реке Чагоде, на одной из ветвей пути с Балтики на Волгу. Это погост Климецкой в Колбегах, известный по письменным источникам XV-XVI вв. Недалеко от данного пункта, контролирующего путь по Сяси и Воложбе на Чагоду, находится другой населённый пункт – д. Русська, также расположенный на р. Воложбе. Южнее, вблизи поселения колбягов на Воложбе в Х в. появляются поселения словен, с которыми соотносятся славянские курганы у населённых пунктов Мозолёво и Дрегли, а также сопки на волоке у оз. Боровое (Фомкинское) и на р. Чагоде (Озерёво). Ланднам в юго-восточном направлении на Мологу и Волгу с Х века прекращается и позднее завершается растворением скандинавов (колбягов) в новгородском крестьянстве.

Одновременно с юго-восточным ланднамом из Приладожья шла северо-восточная экспансия колбягов. От базовых поселений на Паше и Ояти вооружённые группы колбягов по реке Свирь попадали в Онежское озеро. Освоив Прионежье и Заонежье, волоками от Челмужей и Пяльмы они проникли на реку Выг и далее в Беломорье. Есть сведения, что их ватаги уже в конце VIII  в. ловили на Белом море рыбу, били тюленей, брали дань с местных жителей.[8]

С Онежского озера колбяги проложили и другие водные пути. Второй путь к Белому морю шёл с Онежского озера по рекам Водла, Черева, Волошева, Поча в Кенозеро и далее от устья р. Кены на р. Онегу, впадающую в Белое море. С Онежского озера водный путь реками и волоками шёл на Белое озеро и далее в Заволочье и Подвинье. Успешные походы колбягов за пушниной в Прионежье и Заволочье привлекли внимание близких к ним ладожан. Последние, а среди населения Ладоги преобладал славянский элемент, также подключаются к освоению северных территорий.

К постоянной экспансии колбягов в юго-восточном и северо-восточном направлении из мест своего обитания в юго-восточном Приладожье в IX-X вв. добавляется их активное участие в походах древнерусских князей.  При этом отдельные группы колбягов участвуют в походах вместе с варягами, иногда составляют собственные воинские формирования в составе княжеских дружин. Позднее их зависимость от великого князя ещё более возрастает. Отдельные группы колбягов были переселены князем Владимиром на границу полянской и древлянской земель ( Колбежичи – населенный пункт расположенный к западу от Киева). Позднее другая группа колбягов переселилась на Псковщину, образовав поселение Колбежицы на р. Великой.

Приток сельского скандинавского (шведского ) населения в юго-восточное Приладожье, подпитывающий этносоциум «колбяги» на первом этапе его формирования, полностью прекращается в Х веке в начале второго этапа его развития. Шведская Русь, идею существования которой поддерживает часть зарубежных и отечественных историков, не состоялась. Малочисленность скандинавских переселенцев, их отток в процессе ланднама в другие регионы, привёл к тому, что этническая общность «колбяги» так и не сформировалась. В начале Х века это было смешанное двух- и даже трёхязычное  население (скандинавы, чудь, славяне), жившее на родовых хуторах в долинах рек  Паши, Сяси, Тихвинки, Ояти и их притоках. Потомки от смешанных браков постепенно составляют большинство местных поселенцев. Отличительной их особенностью было почти поголовное вооружение мужчин. Курганы юго-восточного Приладожья, особенно на реке Паше, её левом притоке Сязниге и в Вихмеси полны оружия. Кроме вещей скандинавского и местного финно-угорского происхождения в данных курганах повсеместно обнаружены куфические, византийские и западноевропейские монеты и произведения византийского и восточного ремесла. Всё это свидетельства того, что вернувшиеся из далёких походов с добычей отнятой у византийцев и хазар дружинники доживали свой век на родных хуторах, а затем находили покой в воздвигнутых родственниками курганах, при сооружении которых соединялись варяжские и чудские похоронные обряды.[9]

Сравнительные таблицы наличия в археологических памятниках Восточной Европы скандинавских вещей X-XI вв. и особенно оружия, наглядно показывают, что юго-восточное Приладожье было одним из самых милитаризованных районов наряду с Тимирёвым на Верхней Волге и Гнездовым на Днепре.

Этносоциум колбягов не превратился в средневековую народность. На последнем, третьем, этапе своего существования в XI-XII вв., колбяги исчезают из упоминаний письменных источников. Не успели они создать свой городской центр на месте постоянного проживания, служащего объединительным целям. Укреплённое поселение на р. Сяси (Сясьское городище) могло стать таким центром, вначале военным, а затем экономическим. Этому способствовало его расположение на Волжско-Балтийском торговом пути. Радиоуглеродная дата одного из культурных слоёв Сясьского городища составляет 860 + 80 г. н.э. Позднее, по неизвестной причине, оно было разрушено.[10]

Это свидетельства неизвестных нам событий, связанных с установлением новгородского господства в крае. Ладожская земля, к которой «тянуло» население Тихвинского края в XII в. лишилась былой самостоятельности. В XIII в., выполняя волю новгородского боярства, новгородские князья предприняли военные походы в Приладожье и Карелию. Одной из причин карательных экспедиций было насильственное обращение в христианство местного населения. Из «Русской правды» мы знаем, что «Колбяг крещения не имеет». По-видимому, они долго придерживались языческих культов и тем самым противопоставляли себя новгородскому населению, принявшему христианство. Данное положение подтверждается новгородской берестяной грамотой № 222, относящейся к XII в. где упоминаются колбяги, живущие в низовьях Сяси и занимающие зависимое положение от окружающего населения («если не бежали колобяги»).

Возникновение и становление Обонежского ряда в XII-XIII вв., характеризует собой новый этап новгородского освоения юго-восточного Приладожья. В этот период в Тихвинском крае резко усиливается влияние общих северорусских черт в местном населении. Исчезает приладожская курганная культура (ПКК), идёт интенсивная славянизация колбягов, итогом которой стало их полное исчезновение. Возможно, что какая-то часть колбягов, проложившая древние пути в Прионежье, Заволочье, Беломорье и обосновавшаяся там, ещё долго сохраняла свои этнические особенности. Впоследствии “колобяжские пути” на Север перешли в ведение новгородцев, ассимиляция колбягов была продолжена, но отдельная их обособленность всё же сохранялась. Вероятно, что жители Беломорья поморы  имеют среди своих предков колбягов и унаследовали от них лучшие черты северных первопроходцев, которые прошли далее, прежде неведомыми путями, через всю Сибирь до берегов Тихого океана. Но это были уже русские люди.

Л.А. Старовойтов